Мещёрская сторона. Письмо Нине Алянской

Солотча, 31 августа 1948 г.

Ниночка, дорогая, спасибо тебе за письмо. В здешней глуши получать письма из Москвы – событие.

Жалко, конечно, что с Тимирязевкой пока что не получается, но «велик бог земли русской». В конце концов, все будет хорошо.

Я живу сейчас совершенно один в большом и пустом доме (если не считать слегка выжившей из ума девяностолетней старухи). Пишу при свечах (керосина нет) и вообще одичал, – как бы не разучиться разговаривать. Но хорошо – пусто, тихо, одиноко. В лесах и лугах — сыро, пасмурно, но тепло. Рыба клюет бешено, – вчера принес три кило язей.

Знаешь ли ты, что сюда приезжал Саша (Фединский) и мы были с ним в глубине мещорских лесов на реке Пра. Места таинственные, совершенно сказочные, таких я еще не видел. Жили пять дней в избе у лесника, на лесном Кордоне. По ночам вокруг избы трубили лоси. Вокруг озера – места совершенно нестеровские. Было весело, главным образом благодаря Фраерману, который напоминал мистера Пиквика в глуши мещорских дебрей. Охотились, ловили рыбу, ели кандер из жестяного таза, спали на сеновале, проваливались по пояс в трясины. Подробно расскажу, когда приеду, а приеду я скоро – числа 5–6-го и буду жить весь сентябрь в Переделкине.

Здесь я, конечно, почти не работал (не могу сидеть в доме, все время тянет на Прорву), и в Москве будет жестокая расплата – придется засесть за «литературные труды». Поцелуй папу. Смотри, чтобы он окончательно не проигрался па бегах.

Вчера приехала киноэкспедиция снимать Мещорский край. Поймали меня и мучили весь день, – в общем, они, киношники, ни черта не понимают в природе. Пришлось «консультировать».

Целую тебя. Привет всем.

К. Паустовский